Неточные совпадения
— Спасибо, Аркаша, — глухо заговорил Николай Петрович, и пальцы его опять
заходили по бровям и по лбу. — Твои предположения действительно справедливы. Конечно, если б эта
девушка не стоила… Это не легкомысленная прихоть. Мне нелегко говорить с тобой об этом; но ты понимаешь, что ей трудно было прийти сюда при тебе, особенно в первый день твоего приезда.
— Добротный парень, — похвалил его дядя Миша, а у Самгина осталось впечатление, что Гусаров только что приехал откуда-то издалека, по важному делу, может быть, венчаться с любимой
девушкой или ловить убежавшую жену, — приехал,
зашел в отделение, где хранят багаж, бросил его и помчался к своему счастью или к драме своей.
Как он ни разглядывал ее, как ни пытал, с какой стороны ни
заходил, а все видел пока только, что Марфенька была свежая, белокурая, здоровая, склонная к полноте
девушка, живая и веселая.
Потом смотритель рассказывал, что по дороге нигде нет ни волков, ни медведей, а есть только якуты; «еще ушканов (зайцев) дивно», да по Охотскому тракту у него живут, в своей собственной юрте, две больные, пожилые дочери, обе
девушки, что, «однако, — прибавил он, — на Крестовскую станцию
заходят и медведи — и такое чудо, — говорил смотритель, — ходят вместе со скотом и не давят его, а едят рыбу, которую достают из морды…» — «Из морды?» — спросил я. «Да, что ставят на рыбу, по-вашему мережи».
— Папа, как ты себя чувствуешь? — спрашивала
девушка,
заходя к отцу с другой стороны кровати. — Сергей Александрыч нарочно приехал, чтобы навестить тебя…
Алеша не
заходил уже дня четыре и, войдя в дом, поспешил было прямо пройти к Лизе, ибо у ней и было его дело, так как Лиза еще вчера прислала к нему
девушку с настоятельною просьбой немедленно к ней прийти «по очень важному обстоятельству», что, по некоторым причинам, заинтересовало Алешу.
Девушки крестьянские
зайдут, погуторят; странница забредет, станет про Иерусалим рассказывать, про Киев, про святые города.
Долгие разговоры были возбуждены этими необыкновенными словами. Но доверие было уже приобретено Верою Павловною; да и говорила она просто, не
заходя далеко вперед, не рисуя никаких особенно заманчивых перспектив, которые после минутного восторга рождают недоверие. Потому
девушки не сочли ее помешанною, а только и было нужно, чтобы не сочли помешанною. Дело пошло понемногу.
— Теперь я нашла трех таких
девушек. Ах, сколько я искала! Ведь я, мой миленький, уж месяца три
заходила в магазины, знакомилась, — и нашла. Такие славные
девушки. Я с ними хорошо познакомилась.
В одном месте парубки,
зашедши со всех сторон, окружали толпу
девушек: шум, крик, один бросал комом снега, другой вырывал мешок со всякой всячиной.
— А нет,
зайдите,
зайдите, — заговорили
девушки.
— Она очень умная женщина, — говорила Варвара Ивановна о маркизе, — но у нее уж ум за разум
зашел; а мое правило просто: ты
девушка, и повинуйся. А то нынче они очень уж сувки, да не лувки.
Потом он вспомнил о Любке. Его подвальное, подпольное, таинственное «я» быстро-быстро шепнуло о том, что надо было бы
зайти в комнату и поглядеть, удобно ли
девушке, а также сделать некоторые распоряжения насчет утреннего чая, но он сам сделал перед собой вид, что вовсе и не думал об этом, и вышел на улицу.
На другой день, впрочем, пани Вибель эту сторону жизни успела на время обеспечить себе кредитом в съестных и бакалейных лавках, придя в которые, она с гонором объявила сидельцам, что будет присылать свою
девушку Танюшу, составлявшую единственное крепостное достояние ее шляхетского наследства, и та будет брать запасы на книжку, по которой сама пани как-нибудь
зайдет и расплатится.
Произошло его отсутствие оттого, что капитан, возбужденный рассказами Миропы Дмитриевны о красоте ее постоялки, дал себе слово непременно увидать m-lle Рыжову и во что бы то ни стало познакомиться с нею и с матерью ее, ради чего он, подобно Миропе Дмитриевне, стал предпринимать каждодневно экскурсии по переулку, в котором находился домик Зудченки, не
заходя, впрочем, к сей последней, из опасения, что она начнет подтрунивать над его увлечением, и в первое же воскресенье Аггей Никитич, совершенно неожиданно для него, увидал, что со двора Миропы Дмитриевны вышли: пожилая, весьма почтенной наружности, дама и молодая
девушка, действительно красоты неописанной.
Несчастливцев. Аркадий, нас гонят. И в самом деле, брат Аркадий, зачем мы
зашли, как мы попали в этот лес, в этот сыр-дремучий бор? Зачем мы, братец, спугнули сов и филинов? Что им мешать! Пусть их живут, как им хочется! Тут все в порядке, братец, как в лесу быть следует. Старухи выходят замуж за гимназистов, молодые
девушки топятся от горького житья у своих родных: лес, братец.
—
Заходите, пожалуйста, ко мне, — сказала она Елене гораздо уже более искренним голосом, чем говорила ей о том прежде. Елена в этот раз показалась ей окончательно умной
девушкой. — Надеюсь, что и вы меня посетите! — присовокупила Анна Юрьевна барону.
— Ты княгине ничего не говори, что я
заходила, я не пройду к ней; мне пора по делу! — произнесла
девушка опять каким-то повелительным тоном и сама пошла.
Наступил, наконец, и долгожданный день совершеннолетия.
Девушка Иды Ивановны ранехонько явилась ко мне за оставленными вещами, я отдал их и побежал за своим Пушкиным. Книги были сделаны. Часов в десять я вернулся домой, чтобы переодеться и идти к Норкам. Когда я был уже почти совсем готов, ко мне
зашел Шульц. В руках у него была длинная цилиндрическая картонка и небольшой сверток.
К счастью моему, Гульч женился на очень милой
девушке, и я хотя изредка
заходил в небольшой их домик.
Пелагея Егоровна.
Зайди ужо вечерком к нам, голубчик. Поиграете с
девушками, песенок попоете.
— Сейчас только услышала от вашей
девушки, что вы не так здоровы, — говорила она, поздоровавшись с хозяйкой, — давно сбиралась
зайти, да все некогда. У Маровых свадьба затевается; ну, ведь вы знаете: этот дом, после вашего папеньки, теперь, по моим чувствам, в глаза и за глаза можно сказать, для меня первый дом. Что с вами-то, — время-то сырое — простудились, верно?
— Ответ пришлю с
девушкой, — тихо она промолвила. — Иль сами после обеда
зайдите.
Катеньку поместили в комнате возле Вареньки и Дуни. Все вечера
девушки втроем проводили в беседах, иной раз
зайдет, бывало, к ним и Марья Ивановна либо Варвара Петровна. А день весь почти
девушки гуляли по́ саду либо просиживали в теплице; тогда из богадельни приходили к ним Василиса с Лукерьюшкой. Эти беседы совсем почти утвердили колебавшуюся Дуню в вере людей Божиих, и снова стала она с нетерпеньем ждать той ночи, когда примут ее во «святый блаженный круг верных праведных». Тоска, однако, ее не покидала.
А труды эти были еще не все исчислены: у нее еще был supplément [Дополнение (франц.).] моего дня, который она оставляла pour la bonne bouche. [На закуску (франц.).] Supplément этот заключался в том, что в восьмом часу к нам будет ежедневно
заходить дочь моего профессора Ивана Ивановича, молодая
девушка Хариточка, о которой maman отозвалась с необыкновенною теплотою, как о прелестнейшем во всех отношениях создании.
Он с раздражением рассказывал мне в ее присутствии, как дерзко держится она с начальницей гимназии, как неприлично ведет себя: недавно
зашла в гости к гимназисту, — это шестнадцатилетняя
девушка, одна!
Зашел. Не вызвал ее в переднюю, а разделся и уже без пальто постучался к ней. Умилительна была девическая чистота в ее комнате, умилительно и для того времени необычно было, что вот я, чужой мужчина, пришел к ней, одинокой
девушке, и ничего в этом нет постыдного.
Бывая на праздниках в Туле, я иногда, по старой привычке,
заходил к Конопацким. Все три сестры-красавицы были теперь взрослые
девушки, вокруг них увивалась холостая молодежь, — почему-то очень много было учителей гимназии. Однажды сидели мы в зале. Вдруг быстро вошел худенький молодой человек с незначительным лицом, наскоро поздоровался…
Дьякон был вдов и жил в маленьком, трехоконном домике. Хозяйством у него заведовала его старшая сестра,
девушка, года три тому назад лишившаяся ног и потому не сходившая с постели; он ее боялся, слушался и ничего не делал без ее советов. О. Анастасий
зашел к нему. Увидев у него стол, уже покрытый куличами и красными яйцами, он почему-то, вероятно, вспомнив про свой дом, заплакал и, чтобы обратить эти слезы в шутку, тотчас же сипло засмеялся.
— Эх, вы, горемычная! — продолжала брюнетка не то с жалостью, не то с презрением. — Ничего, я вижу, вы здешнего не понимаете. Ну, да ложитесь спать с дороги, — сказала она, увидав, что молодая
девушка окончила завтракать и уже выпила кофе. — Вечером я
зайду, там будет видно.
Русалки связали два противные конца какой-то нитки вместе, зарыли тут бедного петуха и кота, обежали несколько раз горящую бочку с какими-то бесовскими приговорками,
зашли за нее в одежде русалок, а вышли из нее в одежде слободских
девушек и женщин, закидали огонь снегом и бросились все врассыпную по слободе.
— Да точно, припомню, как будто сквозь туман, — отвечала
девушка, понемногу ободряясь, — странники были похожи на вас; они тогда
зашли на двор к господину пастору Дауту, у которого я жила в услужении.
Антон видит бездну, над которою судьба поставила неопытную
девушку и его самого;
зашли слишком далеко, чтобы воротиться, и — он дает обет принять русскую веру.
— Теперь она опять моя будет! — повторял он. — Вот что, Саша, — торопливо заговорил он, обращаясь к молодой
девушке. — Ты барыне скажи исподволь, что я здесь, в Москве, может, она меня видеть пожелает… Скажи, что
заходил я не раз, да беспокоить не хотел… Понимаешь?
— Квартиренку надо из мусорных и посуду… Я
зашла уже и посмотрела, квартира есть в подвальном этаже, и с большою комнатой. Самое чудесное для прачечной, а в другой, маленькой, можно жить с
девушкой и с ребенком. Я бы взяла двух девчонок, да сама третья стала, и все бы мы пропитались, и ребенку путь показала бы.